Пыльные дороги 86-го …

Из воспоминаний Назарчука Алексея Алексеевича, водителя Хойникской райсанэпидстанции, в авторской редакции главного врача Логвинец Н.Г.

       О взрыве на Чернобыльской атомной электростанции я узнал в воскресенье 28 апреля от главного врача Мысливчика Георгия Ивановича, который срочно вызвал меня на работу. Масштабы катастрофы были еще не известны.  29 апреля мы с санитарным врачом Соловьевым Михаилом Александровичем выехали на нашем УАЗике, взяв радиометр ДП-5, в деревни Масаны, Радин, Уласы, Чамков, ближе всех находившиеся к Чернобыльской АЭС: Жители рассказали нам, что со стороны Украины из города Янов, который расположен  совсем близко от ЧАЭС, некоторые молодые семьи с детьми на лодках переправились к родственникам в Белоруссию, спасаясь от радиации. О предстоящей эвакуации еще никто не догадывался.  

       1 мая  коллектив Хойникской райсанэпидстанции принимал участие в праздничной демонстрации. Пришли с детьми, нарядные и с хорошим настроением…

     Все изменилось в первых числах мая:  за пределы района срочно были эвакуированы мамы с детьми. Опустели улицы, не слышно было детского смеха ни во дворах, ни в квартирах. Коллектив СЭС взвалил на свои плечи огромный груз работы, с которой ранее не приходилось сталкиваться. Каждый день машина выезжала для отбора проб почвы, воды, пищевых продуктов в населенные  пункты района, а к вечеру нужно было их доставить в Гомель для исследования. Были дни, когда дважды за день  приходилось объезжать по 5-6 деревень,  вечером – в Гомель, ночью – домой. За день «накручивали» по 600-700 км. С горючим проблем не было: в любой деревне председатель колхоза или директор совхоза беспрекословно заправлял  бензином машину СЭС по распоряжению райисполкома. Отбирали пробы и сотрудники СЭС, и сельские Советы. Количество доставляемых для исследования проб было огромным. Из Гомеля срочно  были привезены приборы ДП-100 для проведения измерений на месте.

       Хорошо помню эвакуацию жителей из ближайших к Чернобыльской АЭС деревень. В деревне Дроньки организовали силами дезотдела санэпидстанции санпропускник. Завезли обычные рукомойники, вода для них подвозилась в бидонах машинами санстанции. Комбинат бытового обслуживания обеспечивал санпропускник полотенцами, их пачками подвозили к санпропускнику. Жители перед эвакуацией съезжались из отселяемых деревень в этот санпропускник, где они обмывали лицо и руки. Одежду, обувь  не меняли. После введения воинских частей санобработка людей проводилась в душевых установках, но санпропускник, организованный дезинфекционным отделом Хойникской санэпидстанции, продолжал действовать до полной эвакуации жителей.  Удручающее зрелище представляла санобработка вывозимого из «зоны» скота: его свозили со всех ферм и прогоняли через струю воды с порошком-дезактиватором. Реактивная установка, подающая воду через сопло огромного диаметра, издавала ужасающий рев. Коровы, и без того напуганные, подгоняемые под струю ревущей установки, просто обезумевали, пытаясь убежать. Многие животные были травмированы своими же собратьями. И все это происходило на одной площадке: с одной стороны – люди, почти без вещей,  покидали  родные места навсегда, с другой – несчастные животные  увозились на убой.     

         Какие чувства мы испытывали, видя все это своими глазами?  Боль, сочувствие, тревогу за своих близких, дикую усталость… Но эмоции приходилось сдерживать: надо работать. Вся последующая работа санэпидстанции состояла в то жаркое лето из бесконечных объездов выселенных деревень, замеров, отборов проб. Наш еще совсем новый, 1985 года выпуска, УАЗик исколесил не единожды все до единой деревни «зоны». Пыль, жара, солнце, радиация, пустые дома - все оставляло след в душе. Люди не знали ни выходных, ни отпусков до конца лета 86-го.

        Коллектив СЭС небольшой, для усиления со всех концов Беларуси прибывали бригады врачей, средних медработников, водителей со своим транспортом. Размещались где прийдется, - в кабинетах санстанции, в общежитиях, гостинице. Варили себе нехитрые обеды: кашу с тушенкой, суп из консервов, стараясь обходится только привозными продуктами. Не сосчитать, сколько их прошло через Хойникскую санитарную станцию. Все силы были брошены на отбор проб почвы, воды, пищевых продуктов, замеры уровней радиоактивного загрязнения в еще не отселенных деревнях. А в отселенных оставалось все имущество эвакуированных жителей. В какой-то момент им разрешили забрать ценные вещи из брошенных домов: холодильники, телевизоры, одежду. Помню, как хозяева открывали холодильники, в которых оставались продукты. За то время, пока хозяев не было, продукты протухли, зловоние слышно было на расстоянии. Все остальное хорошо сохранилось, только пыль проникла во все уголки домов.

      Санитарная служба обязана была дать ответ по уровням «загрязненности» имущества для решения вопроса о вывозе. Проводилась сплошная дератизация - уничтожение крыс и мышей в отселенных деревнях. В этом же 86-м году мы получили новенький УАЗ с передвижной радиологической лабораторией КРВП.  И снова по пыльным дорогам в «зону»… В районном исполнительном комитете отвели кабинет, где ежедневно проводили замеры уровней радиационного загрязнения всем возвращающимся из «зоны» прибором СРП на уровне плеча, печени, до и после помывки в бане. Баня работала круглосуточно и бесплатно.

        За это лето многие жители района выехали в другое место жительства, а к осени город снова наполнился детскими голосами, открылись школы, сады. Жизнь вошла в привычную колею, но пыльные дороги лета 86-го навсегда останутся в памяти.